Бега [Скачки] - Иоанна Хмелевская

— И всегда так было, — мрачно сказала я Янушу. — Если лошадь вырисовывается логически, я возражать не стану, могу поставить на неё все деньги, что есть. И то же самое со всякими сведениями. Все знают, что я не расспрашиваю, не слушаю, и даже никто не даёт себе труда мне что-либо рассказывать. Другое дело, когда я угадала коней Вонгровской лучше, чем она сама, лучше угадала коней Черского, точнее предсказала Большое Варшавское Дерби, чем два директора и один тренер, вместе взятые.

Я вообще угадываю очень даже лихо, только ставки делаю по-идиотски.

— А почему?

— А мне-то откуда знать?! — рассердилась я. — Ради Бога, вот тебе очередной клинический пример. Весна была, сидела я на скамейке возле паддока с одним таким типом, первый заезд был, он и спросил у меня, на что я ставлю. Я ему говорю, что весна, значит, трех кобыл можно послать к бесу. Из жеребцов вон у того шесть кило лишнего веса, значит, его тоже вон. Остаются двое, один и шесть. Я и поставлю один-шесть. А он так возмутился: «Да что вы, пани!» — ещё и пальцем у виска покрутил. Я ему говорю, что придут один-шесть, и больше ничего. Встала и пошла в кассу. Ни с кем по дороге не разговаривала, никто меня не уговаривал ничего сменить, ни о чем другом не думала, как только о том, что сейчас поставлю один-шесть, а дошла до кассы и говорю:

«Пять-шесть, пожалуйста!» По какой причине я поменяла единичку на пятёрку, сама не знаю! Наверное, созвездие виновато, я же в апреле родилась!..

Тут я вспомнила, о чем мы тут вообще разговариваем, ведь не о моей же глупости! Януш слушал меня и первоклассно развлекался. Я рассердилась и ощутила, что безнадёжно отстала в том, что касается дела Завейчика.

— Ты все сам расскажешь или мне надо отправляться выпытывать у тётки Моники Гонсовской? — спросила я зловеще.

Он встряхнулся, аж даже вздрогнул, но веселиться не перестал.

— Светские отношения с тёткой ты можешь завязать, противопоказаний нет, но, так и быть, я тебе все расскажу. На Аргентинской улице, напротив Антчаков, живёт одна бабуля, бесценное такое сокровище, которое преимущественно торчит в окне. Она детально описала их гостей. Гарцапский там часто бывает, два-три раза в неделю. По крайней мере раз в неделю наведывается к ним ещё один постоянный гость, некий Эугениуш Подвальский. Это брат пани Антчаковой, он значительно её моложе. По словам бабули напротив, пани Антчакова воспитывала его после смерти родителей, между ними пятнадцать лет разницы. Ровно раз в неделю появляется молодой парень, бабуля считает, что родственник, он мог бы быть сыном Антчаков, но не сын, может быть, племянник, или двоюродный брат, или что там ещё, потому что зачем бы молоденькому мальчику к старым перечницам ходить. Это я цитирую свидетеля, как ты сама понимаешь. Мальчику где-то от тридцати пяти до сорока, а сама бабуся старше Антчаков лет на двадцать, но зрение у неё на медаль тянет. Кроме того, приходят ещё всякие разные, но гораздо реже и совсем нерегулярно, в течение года их было всего шесть штук. Из них двое — племянник Антчака с женой, остальных мы пока не знаем, потому что они туда приезжают не на собственных машинах. Мы пока проверяем. Очень жаль, что Карчак не пришёл к нам раньше.

— Я бы что-нибудь придумала и выпытала у Антчаков про всех их гостей, — подсказала я. — Ну, что вы ищете среди них важного свидетеля или кого-нибудь ещё, — Это уже сделали.

— И что? Они ни от кого не открещивались?

— Нет… — он поколебался. — Я не должен тебе сообщать непроверенные данные, но ладно. Этот «мальчик», как назвала его бабушка, носит фамилию Павел Габла, и ты, возможно, знаешь его в лицо, потому что он бывает на бегах. Василь или среди тех, кто приезжает, или это сам Антчак, который для пенсионера держится в замечательной форме.

— Метя говорил, что Василь был на приёме с иностранцем, — напомнила я. — Антчак имеет какое-нибудь отношение к сельскому хозяйству, внешней торговле, к лошадям?

— Он был юрисконсультом в министерстве внешней торговли, иногда и сейчас консультирует. Подрабатывает к пенсии. А на том приёме он был. Вместе с шурином.

— С каким ещё шурином?.. А-а-а! С братом жены! Как его там, с Эугениушем Подвальским? А этот кто?

— Референт в Минсельхозс. Один из многих. Он как раз занимается лошадьми. Все, кто был на том приёме, занимаются лошадьми, поэтому все очень естественно. Однако концы с концами начинают вязаться…

— А то, что рассказал Метя? Эти его четыре номера?

— Да, ими уже занимаются.

— Когда придёт момент, можно будет заняться и вплотную.

— Погоди, а что было в предыдущую субботу? Когда Завейчик поехал туда за Гарцапскйм? Сперва поехал, а потом его убили…

— Приезд Гарцапского бабуся напротив тоже заметила, само собой разумеется. Гарцапский вошёл в дом Антчаков, а Завейчик отъехал задним ходом на несколько метров и исчез из поля зрения, но бабушку заинтересовал такой манёвр. Гарцапский вышел через час. На самом деле получилось так, что он вышел через полчаса, стал открывать дверцу своей машины, но вдруг что-то словно вспомнил, хлопнул себя по лбу, секунду постоял и вернулся на виллу. Через полчаса снова вышел и уехал.

— Эта бабуля, часом, для вас не подарок ли Провидения?

— Решительно так! Правда, всегда и везде можно встретить кого-нибудь, кто что-нибудь видел, ты себе не представляешь, насколько люди на самом деле склонны проявлять любопытство. А уж эта бабуся — просто живая хроника событий на Аргентинской, она живёт у своих детей, ходить ей тяжело, поэтому она целый день торчит в окошке и вяжет на спицах. Ей больше телевизора правится то, что она видит в натуре. Говорит, настоящая жизнь — в окошке. Она в восторге, что в первый раз за десять лет что-то наконец случилось и полиция задаёт ей вопросы. Если бы не то, что иногда за кем-то надо походить, в том районе нам и наблюдатели не понадобились бы.

— Ну, ладно, так что же было дальше, когда уехал Гарцапский?

— Завейчик поехал за ним. Но Гарцапский его не убивал, потому что он вернулся через некоторое время. Темно уже было…

— Кто вернулся?

— Завейчик. Живой.

— Но ведь бабуля его машины не видела! Откуда она знает?

— Оттуда, что оба раза он остановился перед виллой, в которой живёт супружеская пара с собакой. Когда он остановился там в первый раз, они аккурат выходили с собакой на прогулку и присмотрелись к машине и к нему, поскольку думали, это кто-то из знакомых. Когда они возвращались назад, Завейчик уже во второй раз приехал, они посмотрели-посмотрели, узнали тот же автомобиль и того же типа и пришли к выводу, что он все время здесь стоит и никуда не уезжал. Они даже возмутились и хотели спросить, по какому праву он устроил себе стоянку перед их домом. Кроме того, собака его узнала. Выходя из дому, она облаяла его обстоятельно, а возвращаясь, тявкнула только раз, как, на кого-то уже знакомого. Мнение собаки бабуся очень ценит.

— А дальше что?

— Дальше уже идёт рассказ жены из этой супружеской пары. Она все смотрела на автомобиль, потому что автомобиль эту жену раздражал, но через полчаса машина уехала. У неё такое впечатление, что туда кто-то ещё сел, поэтому она пришла к выводу, что машина просто кого-то долго ждала.

— Пассажира она не увидела?

— Она даже не уверена, что он там был. У неё просто такое впечатление. Мелькнула какая-то фигура. Она не стояла там у окна непрерывно, в отличие от бабуси. Да ещё живая изгородь половину заслоняла.

— Жалко в таком случае, что Завейчик не встал перед бабусиным домом. И дальше что?

— Дальше известно, что кто-то ввёл пьяного Завейчика в его собственную квартиру. Все указывает на то, что он был не пьян, а одурманен газом. Остальное ты сама знаешь. А что было по дороге — покрыто мраком.

— Сколько времени прошло между одним и другим?

— Три часа одиннадцать минут.

— Но ведь он все это время должен был где-то находиться! Завейчика они могли спрятать, но машину в шкаф не поставишь!

— Могли поставить в каком-нибудь гараже. Могли уехать за город. Машина могла стоять перед какой-нибудь забегаловкой, и никто не обратил внимания. Поиски свидетелей, которые его в это время видели, все продолжаются.

Я вздохнула и почти пожалела, что требовала все мне рассказать, потому что от таких сведений одно расстройство. Василь вроде бы стал вырисовываться, но и то неясно. Гарцапский мог приезжать к Антчакам и по какому-то делу, не связанному с бегами.

— А когда они в первый раз уехали, как было? — спросила я без особой надежды. — Завейчик поехал за «мерседесом» Гарцапского? Известно, куда они поехали?

— Гарцапский к себе домой. Поехал сам, без сопровождения, и через полчаса оба с женой ушли на какой-то приём. Но дорога от этого дома до Саской .Кемпы занимает десять минут, — а у него заняла аж двадцать. Остальные десять минут пока пропали.

— Как я понимаю, продолжаются поиски и невесты Дерчика? Как её зовут?